Красное и чёрное

Красное и черное (англ. The Red and the Black) - новелла о мире NieR из Гримуар Нир.

Красное и чёрное

Жертвуя всем ради обычной жизни. Едва различимые в тенях цвета молвят об отваге и безумии.

1

Где-то далеко чирикает птичка. Наверное, погода сегодня будет хорошей. Выудив из луговой травы мокрое от росы яйцо, Нир взглянул на небо. Это последнее. Куры кладут по яйцу в день, так что всегда знаешь, сколько их должно быть.

— Ну что, всё?

Хозяин кур окликнул Нира, как раз когда тот закончил пересчитывать яйца в корзине. Нир кивнул и передал корзинку.

— Отличная работа. Раз, два... — мужчина тоже пересчитал яйца и улыбнулся. — Моя жена почти поправилась, так что дальше мы как-нибудь сами. Большое спасибо, что подсобил.

Его жена слегла с лихорадкой пять дней назад, а потому ещё спала. Обычно яйца по утрам собирала она.

— И насчёт награды... Точно не хочешь взять деньгами или едой?

Пока жена этого мужчины болела, Нир вставал раньше всех в деревне и приходил собирать яйца. В качестве оплаты за это он хотел получить одного цыплёнка.

— Нет. Цыплёнок очень понравится Йоне.

— Ладно. Тогда возьми одного из корзины вон там.

Все они вылупились только вчера. Нир не особо разбирался в цыплятах, но постарался выбрать самого здорового на вид. Цыплёнок чуть побрыкался — наверное, не хотел покидать своих товарищей. Нир очень осторожно взял его в руки, стараясь не выронить и не сдавить слишком сильно, и побежал домой.

Деревня просыпалась быстро. Когда он выходил из дома, на дорогах не было никого, но теперь то и дело встречались идущие по своим делам жители. Пока Нир обменивался приветствиями, его окликнули по имени. Это была девушка, хозяйка продуктовой лавки.

— Ты как раз вовремя. Я слышала, Попола поручила тебе насобирать сегодня трав. Захватишь по пути ещё парочку грибов?

— Хорошо.

Люди не очень любили выходить из деревни — они находили это опасным и слишком трудоёмким занятием. Снаружи приходилось постоянно быть начеку, чтобы не нарваться на диких зверей или какую-нибудь тень. Выходить можно было только в полдень, и то лишь на пару часов. В остальное время лучше держаться деревни или города...

— Ничего, если я отплачу тебе тыквой? У меня тут как раз появилась парочка очень больших и сладких. Йона же любит тыкву, да?

— Да, спасибо, — ответил Нир и продолжил свой путь. В деревне все были очень добры. Если бы не это... осиротевшие брат и сестра, вроде них, наверняка сгинули бы в дикой глуши, пусть даже у них остался родительский дом.

Миновав площадь с фонтаном, Нир увидел свой дом. В окне он разглядел неясный силуэт Йоны. Она тут же исчезла из окна, вероятно, завидев возвращающегося брата.

— Братик, ты вернулся! — не успел Нир открыть дверь, как Йона прыгнула на него. Она запыхалась, сбежав вниз по лестнице.

— Доброе утро, Йона. Я ведь говорил тебе не бегать утром и вечером.

— Ой.

Йона была очень болезненной девочкой. В каждую смену времён года её одолевала простуда; её лихорадило, стоило поспать чуть дольше обычного. Она не могла даже сильно чему-нибудь порадоваться, не зайдясь при этом кашлем. Желудок тоже был слабым — всё время либо крутило живот, либо рвало.

— Прости. Я опять буду кашлять, да?

— Не будешь, если хорошенько позавтракаешь. Пойдём скорее в дом, а то сегодня прохладно и ветер.

Пройдя в дом, Нир продолжил:

— А я тебе кое-что принёс, — сказал он, и Йона тут же засияла.

— Что же?!

Он поднёс сложенные руки к уху Йоны. Заключённый внутри цыплёнок слегка попискивал, и она сразу всё поняла:

— Цыплёночек!

— Угадала. Вот, держи.

Нир вложил цыплёнка в руки Йоны. Тот сразу сжался и задрожал — испугался яркого света.

— Такой пушистый и тёплый!

— Он ещё маленький, поэтому можешь оставить его в доме.

— Правда можно?!

— Да, мы так делали, пока мама была ещё жива.

Тогда они держали цыплят в доме, а взрослые куры жили во дворе, и в обязанности Нира входила их кормёжка. Мать была слишком занята работой по дому, и у неё не оставалось времени заниматься ещё и курами.

Отец работал в другом городе, далеко от семьи. А недолго после рождения Йоны погиб вне его стен. Поэтому Нир не особо помнил отца. Живой или мёртвый, отец почти никак не влиял на их повседневную жизнь. Мать же выращивала овощи на небольшом огороде и занималась пошивом и ремонтом одежды для жителей деревни. Нир никогда не видел, чтобы она сидела без дела. Она трудилась не покладая рук до самой своей кончины пять лет назад. Ниру тогда только исполнилось десять, а Йоне было полтора.

Всё случилось очень внезапно, самым обычным вечером. Мама Нира, помешивая кипящий суп, обернулась к нему и попросила принести тарелки из шкафчика. А потом просто упала замертво. Растерянный, Нир тут же побежал в библиотеку, к Пополе. Она была хозяйкой обширной библиотеки, и знала ответ на любой вопрос. Не только Нир, но каждый житель деревни был в этом уверен. Пополе хватило одного взгляда на несчастную женщину, чтобы понять, что ей уже не помочь, поэтому она лишь печально помотала головой. Смерть матери была для Нира чем-то невообразимым, как гром среди ясного неба.

Даже когда Попола со своей старшей сестрой-близняшкой Деволой помогли уложить его мать в гроб, и даже когда жители деревни начали готовиться к похоронам, произошедшее просто не укладывалось у него в голове. Он даже не плакал. Нет, на похоронах он почти заплакал. Ком встал в горле, а в глазах выступили слёзы. Но он быстро собрался, потому что у него на руках разревелась Йона. Она была ещё слишком маленькой, чтобы понять смерть матери. Наверное, ей просто не понравилось жалобное лицо Нира. Как только он улыбнулся Йоне, она вмиг перестала реветь. И уже вовсю улыбалась, пока Нир вытирал её заплаканное лицо.

Благодаря этой её улыбке он понял: теперь, когда родителей больше нет, только он может уберечь маленькую Йону.

2

Скудно позавтракав позавчерашними остатками, Нир собрался уходить.

— Братик, можно с тобой?

В это время года некоторые травы росли даже в пределах деревни, но большинство можно было найти лишь снаружи, за восточными воротами. Йона бывала там однажды.

— Я помогу... — её прервал кашель. Не очень сильный кашель; Нир положил руку ей на лоб, но жара не ощутил. И всё же...

— Не сегодня. Тебе будет очень тяжело, если вернётся лихорадка.

— Эх...

Неделю назад Йона слегла с сильной лихорадкой. Сейчас она уже поправилась и восстановила аппетит, но повод для беспокойства оставался: постоянный, хоть и лёгкий, кашель.

— Но ты можешь немного погулять, — предложил он Йоне, сжалившись над её печальным видом. Йона снова засияла и сказала, что в таком случае хочет сходить за покупками.

— Хорошо, тогда возьми одну луковицу и один корень женьшеня.

— Самый малюсенький корень?

— Не-а. Попола ведь говорила тебе, как он полезен?

— Ну ладно. Буду кушать женьшень. Тогда лихорадке и кашлю со мной не справиться, правда?

Вместо ответа Нир вложил в её руку бронзовую монету. Сегодня он получит оплату за сбор трав, так что вполне может потратить одну.

Погода стояла прекрасная. Йоне хотелось петь от радости: она впервые за долгое время сможет выйти на улицу. Схватив корзинку, она поспешила наружу. Но кашель наверняка усилится, если она будет бегать слишком много. Нир крепко взял её за руку.

— Братик, восточные ворота ведь в другой стороне...

— Я провожу тебя до фонтана.

Дорога от их дома до фонтана шла под горку, так что искушение побежать вниз было ещё то. Но людей на дороге собралось уже немало, и Йона вряд ли стала бы так опрометчиво бегать среди прохожих, пытаясь ни с кем не столкнуться. Нир понимал, что, наверное, чересчур беспокоится за неё, но он просто не выносил вида страдающей от лихорадки Йоны.

— Братик! В том канале что-то плещется! Это рыба?

— Рыба в каналах обычно не плещется.

Он слышал, что в морях водятся летучие рыбы, которые выпрыгивают из воды, но деревенских каналах рыба вела себя довольно тихо.

— А ещё я хочу сходить за водой.

— Не нужно. Ведро с водой очень тяжёлое. И это опасно, потому что ты можешь свалиться в канал.

Вся деревня брала воду из каналов для повседневных нужд, и чтобы вода оставалась чистой, для рыбалки отвели особые места, а детям запрещали в ней играть. Поэтому они с Йоной, как и большинство жителей деревни, не умели плавать. Упади они в воду, помощи ждать будет не от кого.

— Я так хочу побольше тебе помогать...

— Йона, ты ведь сейчас как раз идёшь за покупками. Ты очень помогаешь.

Йона радостно кивнула в ответ.

Наконец, от фонтана до них донеслось чарующее пение и нежное звучание струн.

— Девола!

В такие солнечные дни Девола обычно сидела перед фонтаном и пела, играя на своём любимом инструменте. Нир не мог даже вообразить деревню без этого пения, равно как и библиотеку без Пополы.

Рука Йоны выскользнула из его, но он и не пытался её остановить. Девола с Пополой были ей как матери и сёстры одновременно, она очень их любила.

— Доброе утро, Йоночка. Твоя лихорадка уже прошла? — Девола слегка помяла её щёчки и потормошила волосы.

— Ага. Теперь я иду... — её снова прервал сухой кашель. Девола взглянула на подошедшего Нира.

— Лихорадка прошла три дня назад, но она всё ещё кашляет.

— Понятно. Вряд ли это что-то серьёзное.

Это не такой кашель, что обычно бывает при простуде, и не такой, из-за которого в горле появляется свистящий звук при каждом вдохе. Это сухой кашель, который кажется почти наигранным. Обычно он не слишком страшен, но у Йоны такого никогда раньше не было. И это беспокоило Нира.

— Как закончишь с покупками, сходи к Пополе. Вчера ночью она сделала лекарство от кашля для пожилой дамы из оружейного магазина. У неё должно было остаться ещё немного.

Йона поморщилась, вспомнив горький вкус лекарств Пополы. Девола же поспешила её утешить:

— Если будешь хорошей девочкой и примешь лекарства, Попола наверняка не откажется почитать тебе книжку.

— Правда? Она прочтёт мне историю о том большущем дереве?

— Конечно.

— Тогда я буду хорошей девочкой, схожу к Пополе и выпью лекарства. А потом послушаю историю!

— Только сначала закончи с покупками, ладно?

— Да, хорошо! Пока! — сказала Йона и поспешила прочь.

Нир поблагодарил счастливо улыбающуюся Деволу и направился к восточным воротам. Миновав свой дом и поднявшись по довольно крутому склону, он вышел к воротам. Прямо перед ними потягивался знакомый, немного сонный стражник.

— Доброе утро.

— Ага, утро. Будь осторожен, если идёшь наружу. Говорят, несколько теней видели рядом с деревней.

Тени. Они гораздо, гораздо опаснее любых диких животных. Эти чёрные сущности без разбору нападают на людей, и это главная причина, почему жители не хотят покидать стены деревни.

— Погода сегодня хорошая; наверное, они тоже будут вести себя прилично.

Тени ослабевают в свете солнца. Вот почему их так редко можно повстречать в солнечные дни и в полдень. Однако по вечерам, или когда небо затянуто облаками, затенённые и плохо освещённые участки среди кустов становятся очень опасными. И ослабевают они только в свете солнца. Сколь бы ярким ни был факел, он им ничуть не страшен. Почему так — неизвестно. О тенях вообще мало что известно. Живые ли они на самом деле? Что они едят? Как размножаются? Есть ли у них какие-то цели?

К счастью, слухов о тенях у восточных ворот не было, хотя диких коз здесь хоть отбавляй. Они столь же недружелюбны, как овцы на равнинах, и не менее опасны. Если по неосторожности подойдёшь к ним слишком близко, они либо выпотрошат тебя рогами, либо затопчут копытами. Чтобы не провоцировать пасущихся коз, Нир приступил к сбору трав на приличном расстоянии от них.

Он слышал, что когда-то давно люди приручали овец и коз, но сомневался в правдивости этих историй. Их едва ли можно заставить подчиниться, не прибегая к какой-нибудь магии — так он думал.

Ещё он слышал, что раньше по ночам было очень темно. В это тоже сложно поверить, но даже если так, значит теней, вероятно, тогда ещё не было. Если бы солнце скрывалось за горизонтом, и мир погружался во тьму, тени могли бы творить всё, что им заблагорассудится. Людей бы истребили в мгновение ока. Ежедневное наступление кромешной тьмы — это довольно страшно, хотя жить в мире без теней было бы намного проще.

Нир отбросил эти мысли. Какой толк думать о том, как люди жили в прошлом? Их нынешняя жизнь от этого легче не станет, и здоровье Йоны тоже не улучшится. Собрав полную сумку трав и целую корзинку грибов, он взглянул под ноги. Закончил раньше, чем планировал. До вечера ещё оставалось какое-то время.

Деревья с любимыми красными плодами Йоны совсем неподалёку. У него было достаточно времени, чтобы сходить и набрать немного, но он передумал и направился прямо к восточным воротам. Сегодня лучше поспешить домой и побыть с Йоной. Как-то так он подумал.

3

— Вы разминулись. Йона только что ушла.

Попола с улыбкой взяла сумку с травами.

— Я бы ещё ей почитала, но пришло письмо и...

— Ничего страшного. Прости, что тебе пришлось отвлечься от работы ради этого.

Работа Пополы включает много всего. В основном она следит за библиотекой, но они с Деволой также заботятся о многих вопросах, связанных с жизнью и смертью деревенских. Они помогли принять множество родов во всех деревнях в округе, и захоронить немало умерших.

Благодаря всеобъемлющим знаниям Пополы на неё полагались многие старейшины окрестных деревень. Когда их деревням угрожала какая-нибудь беда, они зачастую искали совета у Пополы, отправляя ей письма или посылая гонцов.

— У Йоны необычный кашель. Раньше у неё такого не бывало.

Значит, опасения были не напрасны... Но Попола наверняка знает, что нужно делать, поэтому всё будет хорошо. Чувства тревоги и облегчения боролись внутри Нира.

— Я пока не стала давать ей лекарства. Сейчас лучше будет подождать и понаблюдать за ней.

— Ладно, тогда уложу её сегодня пораньше.

Наверное, и поужинать стоит раньше. Подогреть для неё кровать, дать ей завтра полежать подольше... Попола слегка посмеялась, глядя на задумчивое выражение лица Нира.

— Если будешь так волноваться, сам скоро окажешься в постели.

— Но...

— Не беспокойся. Ты и так хорошо справляешься.

Нир с облегчением вздохнул. Он подумал, что они с Йоной обязаны этим сёстрам гораздо больше, чем кто угодно в деревне.

Покинув библиотеку, он доставил грибы и понёс наградную тыкву домой. На ужин у них будет сладкая варёная тыква. Йона наверняка очень обрадуется.

С этими мыслями Нир подходил к дому и взглянул в окно на втором этаже, но Йоны там не было. Обычно, когда Нир возвращался домой, она всегда сидела у окна и ждала его. Неужели с ней случилось что-то неладное?

— Йона!

Он вбежал в дом, едва не выбив дверь.

— Братик? — Йона взглянула на Нира, держа в руках цыплёнка. Её не было на втором этаже, потому что она присматривала за цыплёнком. — Что случилось?

Нир с облегчением выдохнул и уселся рядом с ней:

— Нет, ничего.

Мгновение назад его разум терзали мысли о загибающейся от тяжёлого кашля Йоне. Теперь он лишь смеялся над их нелепостью.

— Он так много ест! — со счастливой улыбкой Йона погладила цыплёнка и посадила его обратно в клетку. Она очень хорошо о нём заботилась, словно настоящая мама. —— Попола сказала, что мне пока не надо пить лекарства от кашля. И вместо этого я должна лечь спать пораньше. А ещё...

В этом была вся Йона. Ходила за Ниром хвостиком, когда тот возвращался домой, и рассказывала обо всём, что с ней случилось за день, будто стараясь наверстать время, что они провели порознь.

Нир положил свою сумку. Слушая рассказ Йоны, развёл в кухне огонь. Но внезапно её прервал сухой кашель. И спустя пару мгновений он только усилился.

— Ты слишком много говоришь, Йона. Не напрягайся так, помолчи немножко.

Только Нир хотел повернуться к ней, как услышал рвотные звуки. Похоже, она слишком сильно закашлялась и из-за этого её стошнило. Нир бросился к ней, но застыл на месте. Йона закрывала рот руками, и они были испачканы чем-то чёрным. Резкий запах, который источала эта жидкость, совершенно не походил на запах рвоты. Спустя какое-то время Нир понял, что это запах крови.

— Бра... тик... Больно...

У Йоны выступили слёзы. Она попыталась встать, но закашлялась с новой силой. Чёрные капли крови просачивались сквозь её пальцы и падали на пол. Они выглядели так, будто сами были живыми.

Страшное название всплыло в голове Нира. Так называемый «чёрный жнец» — вирус чёрных каракулей.

4

— В любом случае, пока с ней всё должно быть хорошо.

Попола перехватила взгляд Нира и жестом предложила выйти с ней. Стоявшая рядом с Йоной Девола кивнула им.

Нир толком не мог вспомнить, что было после того приступа кашля. Помнил только, как Йона жаловалась на боль в спине, и как потом вынес её из дома и встретил Деволу, которая отправила их обратно в дом. Когда он пришёл в себя, Попола уже поила Йону какими-то лекарствами, а Девола помогала ему сменить запачканное кровью постельное бельё. Близняшки всегда знали, что нужно делать.

Когда умер отец, у Нира ещё оставалась мать. Когда умерла мать, у него оставалась Йона. Но что, если и Йона умрёт? Он ощутил, как его затягивает в бездонную пропасть отчаяния, и поспешил избавиться от этих мыслей.

— Почему... Почему Йона...

Продолжая задавать себе этот вопрос, он спустился по лестнице; внизу его ждала Попола.

— Она ведь ещё совсем маленькая. Это из-за того, что я плохо за ней ухаживал? Или она съела что-то не то?

— Нет, в этом не виноват ни ты, ни еда. Чёрные каракули — такая болезнь, всегда приходит внезапно.

Даже Попола не могла понять, откуда берётся эта устрашающая болезнь. Это точно не какая-то инфекция, что передаётся от животных людям, и не генетическое заболевание, передающееся по наследству. Никакой связи со здоровьем и образом жизни тоже не было. Даже совершенно здоровый человек мог вдруг заболеть.

— Первоначальные симптомы — кашель и повышенная температура. Вот почему её так легко спутать с обычной простудой.

— Ты знала?

Наверное, Девола тоже знала. Ведь она сразу отправила Йону к Пополе, когда услышала этот кашель. А Попола не стала давать никаких лекарств, предложив просто подождать и посмотреть. Видимо, девушки сразу поняли, что обычные лекарства тут не помогут.

— Я надеялась, что ошибаюсь. Но нам обеим уже приходилось видеть жертв чёрных каракулей, так что... — Попола опустила глаза, а голос её сошёл на шёпот.

— Йона... не будет страдать?

Нир не спрашивал, сколько ей осталось. Он знал, что чёрные каракули неизлечимы и итогом непременно будет смерть. Эта болезнь страшила всех вокруг, поэтому каждый хоть немного, но был о ней наслышан.

— Болезнь у всех протекает по-разному, но жар, кашель и боли будут продолжаться. Йона говорила, что у неё болит спина, но на самом деле боль исходит прямо из костей. У некоторых болят ноги, у других — руки.

Со временем боль распространяется по всему телу. Под конец жертвы теряют всякую способность двигаться и могут лишь лежать и мучиться. Кровавый кашель тоже сильно ослабляет тело и, вероятно, усиливает прочие симптомы.

— Когда на теле проступают чёрные символы, значит, конец уже совсем близко...

— Могу я что-нибудь сделать?

Нир знал, что это глупый вопрос. Знал, но не мог не задать его.

— Единственное, что мы можем сделать — это облегчить её боли некоторыми препаратами. Но полностью излечить болезнь не выйдет.

— Значит, ты избавишь её от боли?..

Он не хотел, чтобы Йона страдала ещё больше, чем ей уже пришлось. Меньшее, что он мог сделать — облегчить её боль. Но Попола слегка помотала головой.

— У нас здесь нет лекарств, что справились бы с болью от чёрных каракулей. Обычные травы от кашля и лихорадки, что растут в окрестностях деревни, ничем не помогут.

Другими словами, нужные лекарства были очень дорогими. Нир всегда сам собирал травы от кашля и лихорадки, поэтому мог просто получать их от Пополы по мере надобности. Однако с лекарствами, которые нужно везти откуда-то издалека, всё не так просто.

— Просто так мы их не достанем... Даже если это для Йоны...

Попола печально взглянула на него, не сказав больше ни слова.

5

Нир готов был горы свернуть ради Йоны. Он любил её настолько сильно, насколько вообще брат способен любить сестру; но жизни нет дела до людских забот.

Конечно, у него были сбережения. После смерти матери он нашёл заботливо сохранённые письма отца и приложенные к ним деньги. Нир не стал их растрачивать, рассудив, что лучше будет оставить на чёрный день. Мать, вероятно, думала так же, потому и берегла их. Денег было не много, но Нир чувствовал себя увереннее, зная, что у него есть какой-никакой запас на непредвиденный случай. Поэтому, когда он услышал о дорогостоящих лекарствах, то подумал, что всё не так уж безнадёжно.

Лекарства работали отлично. У Йоны ещё оставался кашель и небольшой жар, но сам кашель уже не был таким серьёзным, как раньше. Он был просто пустяком по сравнению с тем, что приходил на смене времён года, и из-за которого Йона не могла даже спать. А избавление от боли помогало улучшить общее её самочувствие. Но появилась новая трудность: ей нужно принимать эти лекарства постоянно, иначе боль вернётся с новой силой. Поэтому Нир вынужден был продолжать тратить деньги, чтобы постоянно пополнять запасы лекарств. Сбережения быстро иссякли.

— Братик... Ты уже уходишь?

Йона приподнялась, сонно потирая глаза. Нир старался ступать как можно тише, но Йона, вероятно, почувствовала его присутствие и из-за этого проснулась.

— Мне надо нарвать папоротника, поэтому я иду пораньше. Спи пока.

— Ты пойдёшь, где страшные овечки?

Йона помрачнела. Папоротник рос на северных равнинах — там, где встречаются не только тени, но и стада диких овец.

— Прости. Из-за меня тебе приходится...

— Всё хорошо, — Нир улыбнулся ей, не дав договорить. — Жалким овечкам не справиться с твоим братом. В прошлом году я даже приносил немного баранины, помнишь?

Нир и вправду говорил это не просто, чтобы успокоить Йону. С прошлого года он стал ещё сильней и выносливей, и с подобающим оружием вполне мог справиться с овцами. Но всё же, необходимость прибегать оружию лишь подчёркивала всю опасность этого поручения.

— Ну, я пошёл.

Йона хотела пожелать ему удачи, но кашель снова прервал её.

Прежде чем отправиться на равнины, Нир решил сходить в сторону южных ворот. Почти все жители деревни ещё спали, в магазинчиках и на главной улице было безлюдно. Только одинокий звук его шагов нарушал тишину. Вскоре он услышал, как вертится водяное колесо, и кудахчут куры. Он оказался прав, предположив, что жена хозяина кур в этот час уже будет занята сбором яиц.

— Доброе утро!

Нир окликнул её издалека, опасаясь случайно наступить на яйца в траве.

— Доброе утро, Нир. Решил встать пораньше?

— Да, эм... Вам не нужна какая-нибудь помощь?

Любая лишняя работа помогла бы ему оплатить лечение Йоны. Поэтому у него уже вошло в привычку задавать такой вопрос всем подряд.

— Прости, но ты уже и так достаточно помог. Мне не о чем тебя попросить.

В её голосе ясно слышалось сожаление. У этой пары и кур-то было не слишком много. Одной травой да жуками ораву кур не прокормишь, а будь их больше, пришлось бы покупать специальный корм. Такую роскошь они не могли себе позволить.

— Ах, точно! Если вдруг пойдёшь в Приморье, набери по пути ракушек, пожалуйста.

— Ракушек?

— Да, яйца получаются куда лучше, если давать курам толчёные ракушки.

— Хорошо, обязательно наберу, но попозже.

— Конечно. Мне не к спеху, так что сделай, когда будет удобно.

Приморье находилось слишком далеко, чтобы идти туда только ради ракушек. Нир бывал там однажды, но об этом городе у него сохранились только мрачные воспоминания.

Прибавив шагу, Нир вновь миновал усеянную магазинчиками улицу и направился к северным воротам. Вокруг до сих пор было безлюдно. Северные ворота обычно стерегут двое стражников, но сейчас там был только один. Следуя своей привычке, Нир спросил стражника о работе, но тот лишь помотал головой.

— Я поспрашиваю прохожих насчёт работы, так что загляни ко мне позже.

— Хорошо, спасибо.

— Но на многое не рассчитывай.

Его прямоту вполне можно было понять. Все в деревне были очень добры, но и бедны тоже. В каком-нибудь другом городе местная пшеница и рыба пошли бы на корм скоту, но здесь они были ценными источниками пропитания. Но еда — это не всё, чего им недоставало. В деревне очень не хватало рабочей силы. Ни у кого здесь попросту не было денег, чтобы нанимать людей. Даже относительно богатые люди с трудом могли оплатить себе пошив одежды. За исключением держателей лавок и стражи, все взрослые мужчины вынуждены отправляться на заработки куда-то ещё. Отец Нира как раз был из таких.

Вот почему «работа», которую Нир получал от жителей, больше походила на благотворительность. Им приходилось выдумывать разную работу, за которую Нир мог бы получить еду или деньги. Нир понимал, что на что-то большее в этой деревне рассчитывать не придётся. Однако ему было всего пятнадцать — слишком молод, чтобы кто-то в другом городе согласился нанять его. Нир очень хотел поскорее вырасти. Очень хотел хорошо зарабатывать. Но такими темпами, к завтрашнему дню денег может не хватить даже на еду... Что уж говорить о лечении Йоны.

Нир вернулся в деревню, проведя полдня за сбором папоротника на равнинах. Стражник сдержал слово и поспрашивал прохожих насчёт работы, но никому помощь не требовалась. Тогда Нир решил поговорить с Деволой. Она частенько пела в таверне, поэтому была хорошо осведомлена обо всех подробностях деревенской жизни. Люди приходили к Пополе за знаниями, а к Деволе — в поисках собеседника, что выслушает рассказ обо всех их заботах и невзгодах. Если кому-то в деревне что-то нужно, она наверняка об этом знает.

Но Девола тоже ничем не смогла ему помочь.

— Слушай, Нир. Есть одна пожилая дама, которой нужен дом. Её сын возвращается в деревню с женой или что-то такое.

— Девола, ты предлагаешь мне...

— Если продашь дом, тебе надолго хватит денег. В библиотеке есть несколько пустующих комнат, так что вы с Йоной можете поселиться там.

Нир никогда не задумывался о продаже дома. Это был маленький старый домишко, так что он даже не особо представлял, за сколько его можно продать, но это точно покрыло бы лечение Йоны. Ему больше не придётся беспокоиться о том, где найти деньги на лекарства.

— Ну так, что скажешь?

Он знал, что надо соглашаться. Денег почти не осталось. Продать дом и попросить Пополу разрешить им пожить в библиотеке — наилучший выход. Умом он это понимал, но никак не мог заставить себя озвучить утвердительный ответ. Их дом, скорее всего, был очень важен для Йоны, ведь она большую часть жизни провела в его стенах из-за слабого здоровья. Нир уже продал всю мамину одежду и личные вещи, чтобы хоть как-то наскрести денег на лекарства. У них не осталось ничего, что напоминало бы о матери — кроме дома. Нир ни за что бы так не поступил.

— Честно говоря, я...

Он не смог закончить предложение, и лишь опустил глаза. Но Девола всё поняла.

— Ясно.

— Прости. Ты хотела мне помочь, а я...

— Ничего. На самом деле, иного ответа я не ожидала. Это мне впору извиняться.

Толкнув тяжёлую дверь, Нир вышел из таверны. На сегодня работы нет, а что делать завтра — не понятно. Эти мысли угнетали его.

Настроение только ухудшилось, когда по пути домой он увидел молодую мать, что журила своих детей и наказывала им «не ходить туда». Хотя он уже слышал, что многие матери в деревне запрещают своим детям подходить близко к его дому. Боятся, что чёрные каракули Йоны окажутся заразны.

Конечно, все в деревне знали, что чёрные каракули — не заразная болезнь. Поэтому не избегали Нира и общались с ним как обычно. Однако многие всё равно нервничали. Вдруг чёрные каракули всё-таки заразны, но только в редких случаях? Даже если большинство не заразится, кому-то может не повезти. Пока неизвестна истинная причина болезни, ни в чём нельзя быть уверенным.

Волоча ноги по тротуару, Нир внезапно вспомнил: он забыл полить огород, когда уходил из дома утром. Те гроши, что у него оставались, ушли на лекарства для Йоны. Он хотел сэкономить на покупке еды, и огород, оставшийся от матери, вполне мог с этим помочь. Нир выдрал все сорняки, вскопал землю и посадил немного семян, что ему удалось раздобыть.

Надеясь на лучшее, Нир поспешил к дому. Он перемахнул через покосившийся забор, но вид огорода заставил его пасть на колени. Ростки, только-только пустившие первые листочки, полностью засохли. Он слышал, что на этом участке очень непросто что-то выращивать, но даже представить не мог, что всё погибнет из-за одного пропущенного полива.

Теперь он вспомнил, как ответственно его мать относилась к поливке. Она доверяла Ниру уход за курами, но никогда не подпускала его к огороду. И даже у неё многие растения погибали ещё до сбора урожая.

Всё-таки, двум детям не выжить в этой бедной деревне одним. Быть может, ему действительно стоит продать дом. В самом доме не осталось уже ничего, за что можно было бы выручить какие-то деньги.

На грани беспросветного отчаяния Нира осенила одна мысль. Осталось ещё кое-что, что можно продать. Да, одна-единственная вещь.

Он попытался встать, но безуспешно. Было ощущение, будто что-то тяжёлое взгромоздилось на его плечи. Нужно поскорее вернуться в дом, приготовить обед для Йоны, подготовиться к завтрашнему дню... Столько всего ещё нужно сделать, но он просто не мог подняться.

6

— Братик, куда ты сегодня? — Йона смотрела на Нира с беспокойством. Наверное, по тому, как он собирался, догадалась, что очень далеко.

— В Приморье, нужно там кое-что сделать.

Йона тихо схватила Нира за рукав, словно заметила что-то.

— Меня попросили набрать ракушек. Оказывается, куры несут очень хорошие яйца, если накормить их ракушками. Говорят, что сперва их нужно растолочь, но мне очень интересно, станут ли куры вообще есть ракушки.

Ниру не пришлось лгать. Он был очень рад, что поговорил вчера с женой держателя кур. Всё сказанное было правдой. Но Йона по-прежнему не отпускала рукав.

— И всё?

— Конечно нет, есть ещё несколько поручений. Было бы глупо идти в такую даль только ради ракушек.

Вот теперь соврал. Каких-то других поручений у него не было.

— Хозяйка цветочного магазина попросила купить луковиц тюльпанов. А они продаются только в Приморье.

Быть может, он говорил слишком много. Но он в любом случае уже не мог остановиться. Перестань он лгать, то не смог бы больше скрывать истинной цели похода, и Йона наверняка бы всё поняла.

— А ещё мужчина из магазина стройматериалов...

— Я буду ночевать одна?

Нир с облегчением взглянул на потупившую взор Йону. Конечно она ничего не подозревает — ей просто одиноко. Наверное, вспомнила, как полгода назад Нира очень долго не было дома, и из-за этого встревожилась.

Приморье очень далеко. Более того, Ниру нужно будет преодолеть кишащие тенями южные равнины, а потому идти придётся только пока солнце высоко. Просто невозможно дойти туда и обратно за один день, как бы он ни спешил.

— Мне многое нужно сделать, так что быстро вернуться не получится. Ты ведь уже оставалась дома одна, помнишь? И сейчас ты намного старше.

Ниру удалось убедить Йону, что она сильно ему поможет, если останется дома, так что она, наконец, отцепилась от рукава.

Оставив обеспокоенную Йону, Нир закрыл за собой дверь. Он бежал без оглядки. Он боялся, что если остановится хоть на секунду, то уже не сможет продолжить путь.

Он бежал и бежал, пока совсем не выбился из сил. Деревня к тому времени уже давно скрылась за горизонтом. Нир перешёл на неспешный шаг, чтобы восстановить дыхание. Нужно быть наготове, ведь впереди ждут ловкие и быстрые тени. Если он не сможет побежать со всех ног, завидев тень, то ему конец.

Южные равнины, по которым бродили гигантские тени, расстилались прямо перед ним. В отличие от прошлого раза он знал и лучший путь, и лучшие места для отдыха, вот только теперь каждый шаг давался с куда большим трудом.

***

Когда Нир впервые отправился в Приморье полгода назад, ему нужно было доставить срочное письмо одному из жителей, купить луковиц тюльпанов для цветочной лавки и каучука для магазина стройматериалов.

Тогда его никак не оставляло беспокойство за оставленную дома Йону, пока он всё дальше и дальше уходил от деревни. Завидев очертания гигантской тени, он сломя голову помчался через равнины. И когда впереди показался океан, восхищению Нира не было предела; хотя первое впечатление подпортил сильный запах рыбы — вечный спутник этого города. Пока Нир был в городе, его волосы и кожа стали отвратительно липкими. Женщина из цветочного магазина сказала, что это из-за дующего с моря ветра.

Купив луковицы и материалы, Нир забрёл в район с большущими домами. Узкие улочки то и дело путались между собой, а высокие дома совсем не давали осмотреться. Кое-как ему всё-таки удалось доставить письмо, но к тому времени он безнадёжно заблудился.

Неизвестно, будь то из-за позднего часа, или местные просто не любили выходить на улицу, но по пути Нир не встретил ни души, и спросить дорогу было не у кого. Он не имел ни малейшего представления о том, куда попал и как теперь отсюда выбираться. Устав тщетно бродить по петляющим улицам, он присел отдохнуть у первой попавшейся двери.

— Что ты здесь делаешь? — вдруг ниоткуда раздался голос. От неожиданности Нир подскочил и отпрыгнул от двери. — На местных детишек ты не похож. Потерялся?

Нир с облегчением выдохнул: наконец хоть кто-то сможет указать ему путь. Потому же он ничуть не побеспокоился, когда дверь открылась, и к нему вышел незнакомый мужчина. И даже когда тот спросил Нира, один ли он здесь, честно ответил, что один.

Мужчина улыбнулся. Нир попятился, но тот резко схватил его за руку, закрыл рот и попытался затащить внутрь. Нир пытался вырваться, но мужчина был слишком силён.

— Разве ты не хочешь заработать денег? — шептал ему пленитель прямо на ухо.

По телу Нира побежали мурашки. Он рванулся изо всех сил и всё же смог выскользнуть из захвата. Мужчина лишь громко смеялся позади.

— Заходи, если понадобятся деньги!

Нир бежал со всех ног, подальше от этого голоса. Бежал без оглядки, и оказался далеко за городом прежде, чем сам это понял. Ниру казалось, что голос мужчины всё ещё преследует его, поэтому он продолжал бежать.

***

К счастью, работу в Приморье поручали не так уж часто. Да и в тех редких случаях говорили, что это не к спеху и Нир может заняться заданиями, когда ему будет удобно. Так что постылые воспоминания за полгода успели поблекнуть: и о злосчастной встрече, и о том смехе.

Но теперь он снова здесь. Чем ближе становилось Приморье, тем тяжелее было идти. Нир отчаянно желал заблудиться вновь, чтобы никогда не дойти до места назначения. Однако дом, что он искал, оказался совсем недалеко от входа в город. В этот раз Нир не заблудился.

При ближайшем рассмотрении дом оказался невероятно большим. Видимо, тот мужчина был очень богат. У Нира подкосились ноги, когда тот смех вновь коснулся его ушей. После того, как он войдёт внутрь, назад пути уже не будет.

Нир поймал себя на том, что изо всех сил ищет причину сбежать. Просто сдайся, ничего страшного, тебе не нужно этого делать — такие мысли вертелись в его голове.

Нет. Если он повернёт назад, что станет с Йоной?

Йона была его единственной поддержкой на протяжении последних пяти лет. В раздумьях о том, что приготовить ей на завтра, он забывал о любых тревогах, что могут ждать впереди. Когда смотрел на неё, забывал о смерти матери. Нир ведь сам был ещё ребёнком, и без Йоны никак не смог бы продержаться так долго.

— Это ради Йоны, — сказал себе Нир, и, отбросив любые сомнения, постучал.

7

Йона чувствовала себя относительно неплохо. Благодаря болеутоляющим у неё немного восстановился аппетит, она могла кормить подросшего цыплёнка в саду и ходить в библиотеку. Кашель остался, но, к счастью, без крови.

Йону печалило, что Нир уходил в Приморье каждые несколько дней, но в остальном она была всем довольна. Потому и его всё устраивало. Даже когда он осознавал, что ради лечения Йоны разрушает себя изнутри. Ему удалось сохранить улыбку на лице Йоны. И он продолжит защищать её любой ценой. Всё хорошо. Пока это для неё, он сможет себя простить...

Нир брёл по улице, снедаемый этими мыслями. Он устал. Он хотел уснуть и не думать ни о чём. У него всегда было такое настроение после возвращения из Приморья. Когда же... Когда путь обратно стал мучительней, чем туда?

Нир услышал, как его окликнули его по имени, и остановился. Это была Девола. Он пришёл к фонтану, даже не заметив этого.

— Что с тобой? Нездоровится?

— Просто задумался.

— Ну ладно. Хм... Смотрю, ты теперь собираешь волосы сзади.

— Да, они... мешаются.

У него вошло в привычку собирать волосы вместо того, чтобы как раньше ходить с распущенными. С недавних пор.

— Понятно. Неплохо получилось, — с этими словами Девола дотронулась до волос Нира. Это был безобидный жест. И Нир понимал это, вправду понимал... — Нир?

Резким ударом он отбросил руку Деволы, даже сам того не поняв. Как только она коснулась волос, воспоминания о прошлой ночи вновь вспыхнули в его разуме. Девола, вероятно, разозлится, если он так и будет молчать, но он просто выдавить из себя хоть слово.

С тех пор, как Нир зачастил в Приморье, он возненавидел свои волосы. Его воротило даже когда они касались его собственных плеч. Каждый раз это заставляло его вспоминать: как мужчина грубо хватал его за волосы, и что ему приходилось делать после этого. Он пытался забыть, но этот опыт слишком сильно въелся во все его пять чувств, и постоянно напоминал о себе, терзая и без того измученного Нира.

Нир думал, чтобы совсем избавиться от этих волос, но это вызвало бы вопросы. Он был уверен, что не сможет внятно на них ответить, и каждый раз невольно будет вспоминать свои встречи. Вот почему он решил просто подвязывать их, чтобы не касались шеи и плеч.

— Ладно, ладно. Знаю — никому не нравится, когда портят их старания.

Нир кое-как смог выдавить из себя извинения, но собственный голос показался ему чужим.

— Ах, точно, — едва Девола прошлась по струнам инструмента, её осенило. — Попола хотела тебя видеть. Загляни к ней перед тем, как пойдёшь домой. Да, и...

— М?

— Не взваливай на себя слишком много.

Нир сдержанно улыбнулся. Девола ничего не знает. Наверное, она просто беспокоится о его усталом виде. Если бы знала, то не волновалась бы о нём так. Скорее всего, сочла бы его жалким отбросом, недостойным даже взгляда в свою сторону.

Он думал, что Попола тоже будет говорить нечто похожее, но ошибся. Она не спрашивала ни о самочувствии, ни советовала «не взваливать на себя много».

— У меня есть для тебя задание, — деловой тон Пополы был музыкой для ушей Нира. Он всегда предпочитал прямоту словам сострадания и жалости. — Но очень опасное. Сейчас я даже не уверена, что стоило звать тебя ради этого...

Попола засомневалась в своём предложении, глядя на состояние Нира.

— В чём суть?

— Истребление теней.

Нир вспомнил ту гигантскую чёрную тень, что видел на южных равнинах. Он не смог бы даже остановить её, не то что одолеть. Однако он даже не думал отказываться от работы.

— Конечно, ты пойдёшь не один. Будет ещё человека три, с окрестных городов.

Значит, четверо, включая Нира. Они должны зачистить логово теней лишь вчетвером — высока вероятность, что тени на северных равнинах пришли именно оттуда. К счастью, все они были мелкими, и, по словам Пополы, обычным бойцам, вроде них, не составит труда с этим справиться.

— Ты пойдёшь со взрослыми, и тени там не столь опасны, но...

Попола выглядела куда менее уверенной, чем Нир. Когда дело доходит до теней, произойти может всё что угодно. Нира вполне могут ранить, а если совсем не повезёт, то и жизни лишить.

— Но всё же это никак нельзя пускать на самотёк, да?

Если теней на северных равнинах станет ещё больше, их деревня тоже окажется в опасности.

— Я пойду. Мне в любом случае нужны деньги на лечение Йоны.

Его не волновала опасность. Нир готов был взяться за любую работу, лишь бы не идти опять в Приморье.

— В таком случае, полагаюсь на тебя. Это опасное задание, но и оплата соответствует.

Нир подумал, что ослышался, когда Попола озвучила сумму. Сколько раз ему пришлось бы наведаться в тот дом, чтобы собрать столько денег? Сколько раз ему пришлось бы вновь проходить через эти унижения? Он был шокирован, как сильно разнится ценность охоты на тени и его собственного тела.

— Я готов. Неважно, насколько это опасно.

— И всё же, прошу, будь осторожен.

В глазах Пополы не было грусти или печали, не было жалости или симпатии. Они были наполнены какой-то иной тьмой. По её взгляду Нир понял: Попола, и, вероятно, даже Девола, всё знают. Знают, как он получает деньги на дорогие лекарства, и чего ему это стоит. Знают, и потому предлагают ему столь высокооплачиваемую работу, несмотря на всю опасность...

Как только Нир осознал, что его секрет раскрыт, лицо его вспыхнуло от стыда. Но в то же время он ощутил безмерную благодарность Деволе и Пополе за то, что они продолжали относиться к нему как прежде. С чего он вообще взял, что его посчитают отбросом? Они бы никогда так не поступили.

— Спасибо тебе, Попола.

Но тьма в её глазах и не думала исчезать.

8

Место встречи — северные ворота. Немногие в деревне могли позволить себе слоняться без дела, поэтому, когда Нир увидел двух мужчин у ворот, он сразу понял, что именно с ними он отправится на задание. Однако те никак не ожидали, что получат в команду столь молодого юношу. Стоило Ниру подойти, как они нахмурились и велели ему убираться восвояси.

— Малявкам вроде тебя там не место. Мы не на экскурсию идём, усёк?

— Я знаю. Поэтому...

— Пшёл прочь. Я не смогу спокойно спать, если ребёнок помрёт у меня на глазах.

Как же Ниру убедить их? Он совершенно не хотел упускать такую отличную работу. И только он нашёлся, что ответить, как за спиной раздался голос.

— Эй, чё там за спор?

Тот самый голос, что так отчаянно желал забыть Нир. Ему даже не пришлось оборачиваться, чтобы подтвердить свои догадки.

— А ты чего тут делаешь? Ох, так ты из этой деревни.

То был мужчина из Приморья. Все вопросы Нира по поводу его присутствия здесь исчезли, как только он увидел меч. В том доме было множество мечей. Богач скупал их для своей коллекции, и каждый из этих мечей хранил историю об отнятых жизнях. Люди со странными предпочтениями склонны создавать не менее странные коллекции.

Все трое, вероятно, были знакомы. Нир понял из их разговора, что они часто встречались на подобных заданиях. Мужчина из Приморья, по всей видимости, брался за задания по охоте на тени, чтобы испытывать экспонаты своей коллекции в деле.

— Вы с ним знакомы, что ли?

— О, мы очень хорошо знакомы, правда? — мужчина из Приморья многозначительно улыбнулся Ниру. — Этот паренёк не будет помехой. У него достанет сил, чтобы отправить в полёт взрослого мужика, да и скорости ему тоже не занимать.

Он явно говорил об их первой встрече. Нир отвернулся, но мужчина продолжал с интересом за ним наблюдать.

— И пусть вас не смущает его женственное лицо. Он довольно строптив... и вынослив, — тело Нира предательски застыло. Он даже не мог избавиться от руки, что легла ему на плечо. — Он может оказаться очень даже полезным. Хотя посмотреть, как он рыдает в ужасе при виде теней, я бы тоже не отказался.

— Ну, раз ты так говоришь... пусть идёт.

Никакими словами не описать ненависть Нира к этому мужчине. Однако именно благодаря этому мерзавцу он всё же не упустит столь прибыльную работу. Как унизительно.

Это ради Йоны, всё ради Йоны...

Нир изо всех сил сжал кулаки и ещё несколько раз повторил про себя эти слова. Вдруг он ощутил какое-то давление на затылке.

— Ну, чего так напрягся? — хотя оно было не настолько сильным, чтобы называть это давлением, но всё же мешало Ниру двинуться с места. — Даже не думай выкинуть что-нибудь эдакое. Я ведь хорошо тебя выдрессировал, правда?

Остальные двое при всём желании не смогли бы уловить вкрадчивый шёпот мужчины. Его голос и дыхание, словно яд, проникали Ниру в уши. Но он лишь сильнее сжал губы.

Пальцы мужчины были погружены в пучок волос у Нира на затылке. Одно движение — и волосы вновь распущены. Мужчина же, хохоча, удалился. Нир хотел поскорее собрать волосы обратно, но ничего не вышло. Как только он подобрал упавшую на землю резинку, осознал, как сильно трясутся его руки.

***

Логово теней находилось у горной гряды на окраине равнин. Нир знал о той пещере и о том, насколько запутанные тропы к ней ведут. Совсем не удивительно, что в поисках убежища от солнечного света тени поселились именно там.

Когда отряд подошёл к началу горной тропы, Нира охватило беспокойство. Он впервые держал в руках меч с тех самых пор, как ходил охотиться на овец с другими взрослыми из деревни. Тогда у него был тупой меч, чтобы просто бить им животных, но сейчас всё иначе. Попола для этого задания одолжила ему старый меч из библиотечного хранилища. Нир не знал, как выглядит вкусивший человеческой крови меч, но стоило ему взглянуть на освещённое тусклым светом лезвие, он понял, что однажды с помощью него проливали кровь. Несмотря на всю свою опасность, меч в руке Нира ощущался вполне естественно. Будто всё это время ждал, пока именно Нир возьмёт его.

— Ветер слишком уж влажный, — обернувшись, сказал один из спутников впереди. Воздух и вправду был холоден и тяжёл, словно предвещал грозу. Однако в небе не было видно ни единого облачка.

— Давайте поскорее закончим с этим и вернёмся обратно. У нас будут большие неприятности, если начнётся дождь.

До пещеры оставалось немного. Группа ускорила шаг. Хоть облаков и не было видно, погода в горах может перемениться очень быстро. Однако они ошиблись: ухудшилась не погода, а видимость.

— Туман?!

Влажный ветер предзнаменовал надвигающийся туман. Не успели они и глазом моргнуть, как туман уже сгустился вокруг них, да такой плотный, что едва ли можно было различить что-то дальше нескольких метров.

— Что будем делать? Пойдём обратно и вернёмся позже?

— Когда войдём в пещеру, туман уже не будет помехой.

Они решили идти дальше. Но внезапно в тумане впереди показались чёрные силуэты.

— Тени! — наёмники попытались развернуться и отступить, но ещё больше чёрных силуэтов появилось позади. Они окружены. — Ясно. Они не просто живут в пещере. Вся эта область — их логово!

Тени не ограничивались лишь тёмными пещерами — они могли шнырять где угодно, пока солнечный свет достаточно слаб. А в горах солнце светит не так уж часто. Узкие горные тропы и постоянные туманы создают отличную среду обитания для теней.

— Они наступают! — прокричал кто-то. Черные силуэты выросли прямо перед Ниром. Он незамедлительно взмахнул мечом.

Нир ощутил тяжесть удара. Было очень похоже на то, как он убивал овец; стоило ему подумать об этом, как показалась кровь. Его оросило потоком красной тёплой жидкости, от которой исходило то же зловоние, что от чёрной крови у Йоны тогда. Впервые увидев кровь тени, Нир замешкался. Несмотря на то, что тени выглядели бестелесными тёмными пятнами, всё же они состояли из плоти и крови, как обычные звери. Хотя трупов от них не оставалось. Поверженные тени рассеивались чёрной дымкой, оставляя после себя лишь лужи тёмно-красной крови.

Что же они такое на самом деле?

Но вопросы быстро отошли на задний план. Сейчас не время для этого. Пусть тени и не отличались размерами, их было невероятно много. Нир не мог позволить себе отвлекаться на раздумья.

Он махал мечом, словно в трансе, снова и снова купаясь в пролитой крови. Сколько теней он ни убивал, из тумана тут же появлялись новые, а их силуэты начали странным образом напоминать людей: голова, конечности, схожие движения... Спустя какое-то время, Нир уже не мог точно сказать, кого он убивает на самом деле. Быть может, с самого начала это были не тени, а люди? Быть может, эта липкая красная кровь — человеческая?

Вдруг впереди мелькнула знакомая одежда. Мужчина из Приморья. Он был так увлечён сражением со своим любимым мечом в руке, что не обращал на Нира ни малейшего внимания. Нир заметил слабую улыбку на лице мужчины. Лицо его вновь и вновь орошалось кровью — он больше походил на чудовище, чем на человека.

Вполне возможно, что и у самого Нира было такое же выражение лица. Что он изничтожал теней с такой же пугающей улыбкой, как у того мужчины. Глубоко в душе Нир радовался убийствам. Три, четыре... Ему стоило бы гордиться тем, сколько теней уже одолел.

Так кто же здесь настоящие чудовища? Тени? Или они сами?

Туман начал понемногу рассеиваться.

***

Нир не имел ни малейшего представления, сколько теней убил. Голова всё ещё шла кругом, мысли путались. Но он был уверен, что в округе вряд ли остались ещё какие-то тени. Глубоко вздохнув, Нир направился в сторону дома.

Сражение обошлось без серьёзных ранений — только царапины и ссадины. Всё тело Нира наполняла приглушённая боль. Кровь теней на его руках и ногах запеклась, создавая странное чувство с каждым разрывающим её движением. Запаха Нир не ощущал — вероятно, уже привык, но для стороннего человека он бы, наверное, очень сильно вонял. Как бы то ни было, стоило поскорее вымыться. Бежать сил уже не осталось, но шагать он старался как можно быстрее.

Наконец, туман окончательно развеялся, а Ниру удалось догнать двух своих спутников. Тех, что пытались отослать его домой у северных ворот. Один из них волочил ногу, а у другого была неестественно согнута рука. Нир подумал, что ему самому, должно быть, чертовски повезло отделаться лишь царапинами.

Мужчины с удивлением взглянули на Нира. Скорее всего, они думали, что тени давно разорвали его на кусочки.

— Ты жив!

Нир молча кивнул.

— Значит, правду он говорил — ты и впрямь не обуза. Чёрт, да ты в итоге здоровей нас всех вышел.

Восторженное лицо мужчины резко переменилось, будто он вспомнил что-то:

— А где он, кстати? Разве не с тобой?

На сей раз Нир помотал головой.

— Да уж. Кто бы знал, что их тут будет такая хренова куча. Чудом вообще выжили.

Мужчина вздохнул и извинился перед Ниром:

— Не стоило нам брать тебя на это задание. Тяжело, наверное, ребёнку видеть всё это.

— Да нет... — теперь он сможет купить лекарства для Йоны. Она больше не будет страдать. — Это всё ради моей сестры.

Да, он был готов на всё ради Йоны. На что угодно. Неважно, сколь велика опасность, и сколь грязное это дело.

— Понятно. Что ж, рад, что с тобой всё обошлось.

Мужчина со сломанной левой рукой похлопал Нира по спине правой и предложил продолжить путь домой. Нир шёл молча, помогая тащить мужчину с раненой ногой.

Они втроём преодолели горные тропы и пересекли северные равнины, ни на секунду не ослабляя бдительность. Они были совершенно не готовы к ещё одной схватке, но, к счастью, небо было безоблачным, и тени больше не высовывались. Нир вспомнил ту гигантскую тень, что видел на южных равнинах. У неё ведь тоже были конечности, и она тоже стояла на задних ногах.

— Никогда раньше не замечал, что тени так сильно похожи на людей...

Когда Нир был маленьким, он называл их «чёрными чудищами». Увидев их впервые, он действительно счёл их похожими на обычные тени, но никогда раньше не задумывался, что они похожи на людей.

— Неужели? Чем же они похожи? — оба мужчины вопросительно посмотрели на Нира.

— У них идёт кровь, когда вонзаешь меч, и внешне напоминают...

— Тогда и обычное зверьё похоже на людей! Тоже кровоточат, и ощущаются как тени, когда прорезаешь их мечом, — мужчины только посмеялись над странным ребёнком. Похоже, они никогда не задумывались о сходстве между тенями и людьми. — Могу сказать, что убийство человека ощущается совсем иначе, чем овцы или тени. Но я бы не советовал тебе выяснять это лично.

— Лично...

Нир взглянул на свои окровавленные руки. Его ладони были сухого тёмно-красного цвета. Цвета, по которому уже нельзя определить, кровь это человека или тени. Мужчина из Приморья был мёртв. Ниру больше никогда не придётся возвращаться в тот дом.

— Что с тобой? Болит где-то?

Озабоченный голос привёл Нира в чувство. Он отвел взгляд от своих ладоней и отрицательно помотал головой.

— Просто думаю, что надо поскорее возвращаться домой.

Образ Йоны, ждущей в окне второго этажа, всплыл в его разуме. Наверное, сегодня она, как и всегда, поприветствует его тёплой улыбкой. Нет смысла думать о чём-то ещё. Только о Йоне. Остальное не имеет значения...

Нир ощутил, словно гора свалилась с его плеч, и поднял взгляд в небо. Бескрайний голубой небосвод ничуть не изменился, и лишь одинокое облачко плыло вдаль, уносимое ветрами.

Перевод: Rindera